Государственные игры - Страница 111

111

Там пошло изображение пергаментного свитка с готическим текстом. Одна белая рука держала свиток сверху, другая – снизу. Текст гласил:

"Внимание, граждане!

Ради Бога простите нас за это вторжение. Знаете ли вы, что согласно данным Программы о приговорах и Группы по защите общественных интересов треть всех чернокожих в возрасте от двадцати до двадцати девяти лет находятся в тюрьмах, под надзором или осуждены условно? Знаете ли вы, что эта цифра была на десять процентов меньше каких-то пять лет назад? Знаете ли вы, что эти черные ежегодно обходятся государству более чем в шесть миллиардов долларов? Следите за нашим сообщением через восемьдесят три минуты…"

– Мэтт, откуда это взялось? – спросил Худ.

– Понятия не имею.

– Обычно прерывания происходят через порты интерактивных терминалов, – заговорила Нэнси, – или порты передачи файлов…

– Или порты электронной почты, да, – добавил Столл. – Но это прерывание начинается не из Оперативного центра, а откуда-то еще. И это “где-то еще” скорей всего очень хорошо спрятано.

– Что вы имеете в виду? – не понял Худ.

– Сложные прерывания вроде этого обычно проходят через серию компьютеров.

– Так не могли бы вы их отследить, просто двигаясь в обратную сторону? – спросил Худ. Столл покачал головой.

– Вы правы, что эти олухи используют свой компьютер для того, чтобы влезть в другой, затем используют тот, чтобы влезть в следующий, и так далее. Но это не так, как в случае с линией, последовательно соединяющей точки, где каждая остановка представляет собой единственную точку. Дело в том, что каждый компьютер представляет собой тысячи возможных путей. Это скорее походит на вокзал с сотнями путей, разбегающихся в разных направлениях.

Экран очистился, и появился следующий текст:

"Знаете ли вы, что уровень безработицы среди черных мужчин и женщин вдвое выше, чем среди белых? Знаете ли вы, что в среднем девять из десяти национальных рекордов за этот год установлены черными и что ваши белые дочери и возлюбленные покупают записи, состоящие на шестьдесят процентов из так называемой музыки чернокожих? Знаете ли вы, что в нашей стране только пять процентов книг покупается черными? Следите за нашим сообщением через восемьдесят две минуты”.

– А где-нибудь еще это появляется? – спросил Худ. Пальцы Столла уже летали над клавиатурой.

– Сейчас проверим, – сказал он, набирая электронный адрес “listserv@cfrvm.sfc.ufs.stn”. – Это адрес группы, которая обсуждает гон-конгские кинобоевики. Самый малоизвестный электронный адрес, который я помню.

Через мгновение экран изменился.

"Я все– таки думаю, что Джеки Чан интерпретирует Вонг Фей Хонга достаточно точно. И хотя личностные внеэкранные черты Джеки просматриваются в фильме, он заставляет сработать и их”.

– Вроде чисто, – сообщил Столл. – Значит, взломщиков интересуют только игроки.

– Что имеет полный смысл, – вставила Нэнси, – если они собираются скинуть расистские игры на этот рынок.

– Это было бы уж слишком, не станут же они их предлагать всем подряд, – засомневался Худ. – Я имею в виду, не станет же кто-то искать их объявления, к примеру, на “желтых страницах” в Интернете?

– Нет, – согласился Столл. – Однако слухи расходятся быстро. Если кому-то захочется в них поиграть, он уже будет знать, где их найти.

– А вместе с “наслажджойстиком”, обеспечивающим дополнительный интерес, детишки, которые не встречались с чем-то стоящим, конечно же, захотят поиграть, – подытожил Худ.

– А как же насчет законов? – поинтересовалась Нэнси. – Я думала, существуют ограничения на то, что можно пересылать по Интернету.

– Они действительно существуют, – подтвердил Столл. Он вернул на экран посторонние вставки, вклинившиеся в его игру. На данный момент все страхи Мэтта явно были забыты. – Там те же законы, что и в других местах. Производителей детской порнографии преследуют и отлавливают. Объявления для наемных убийц тоже незаконны. Но трубить о фактах вроде этих, фактах, которые можно отыскать в любом приличном справочнике, будет вполне законно. Даже если намерения откровенно расистские. Единственное, что можно инкриминировать этим людям – это то, что они врываются в “чужие квартиры”. И я гарантирую, что не пройдет и нескольких часов, как эти послания исчезнут, но это произойдет прежде, чем интернетовские чиновники сумеют вычислить их источник.

Нэнси посмотрела на Худа.

– Ты, конечно же, думаешь, что это дело рук Доминика?

– Для этого у него есть все возможности, не так ли?

– Но это еще не делает его преступником.

– Это не делает, – согласился с ней Худ. – А вот убийства и воровство – делают.

Какое– то мгновенье она смотрела ему прямо в глаза, но затем опустила взгляд.

– Тут есть кое-какие штрихи, которые напоминают игру в офисе Хаузена, – сообщил вслух Столл, откровенно не замечающий происходящего вокруг. Он наклонился вперед и коснулся экрана. – Тень под завитком в нижней части свитка синяя, а не черная. Видимо, кто-то с опытом издательской работы сделал это по привычке. При цветоделении темно-синие тени воспроизводятся отчетливей, чем черные. А цвета заливки пергамента, придающие ему правдоподобный вид, посмотрите, – он коснулся верхней части свитка, – аналогичны текстуре оленьей шкуры из той видеоигры.

Нэнси откинулась на спинку дивана.

– Ваш подход впечатляет, – признала она. Столл помотал головой.

– Кому, как не вам, должно быть известно, как характерны эффекты, вставляемые дизайнерами в свои игры. Вероятно, вы помните раннюю эпоху видеоигр. Еще те дни, когда можно было сразу отличить игры фирмы “Активижен” от игр “Имаджик” или “Атари” по дизайнерским штрихам. Черт возьми, вы всегда могли отличить игру Дэйвида Крейна от остальных игр той же “Активижен”. Их создатели оставляли отпечатки своих пальцев по всему экрану.

111